ФРЕД ФАБИАН УИЗЛИ
Bastien Bonizec
|
|
РОДОСЛОВНАЯ:
Молли (Пруэтт) Уизли | Molly (Prewett) Weasley | grandmother | gryffindor | pure-blood | 78 y.o. | retired
Артур Уизли | Arthur Weasley | grandfather | gryffindor | pure-blood | 77 y.o. | Ministry of Magic
Герберт Джонсон | Gerbert Johnson | grandfather | hufflepuff | pure-blood | 73 y.o. | Gringotts Wizarding Bank
Ева (Торрез) Джонсон | Eva (Torres) Johnson | grandmother| hufflepuff | pure-blood | 72 y.o. | St Mungo's Hospital for Magical Maladies and Injuries (Колдомедик. 2 этаж. Ранения от живых существ)
Джордж Уизли | George Weasley | father | gryffindor | pure-blood | 49 y.o. | «Weasleys' Wizard Wheezes» (владелец сети магазинов)
Анджелина (Джонсон) Уизли | Angelina (Johnson) Weasley | mother | gryffindor | pure-blood | 50 y.o. | Ministry of Magic (Отдел магических игр и спорта)
Роксана Уизли | Roxanne Weasley | sister | ravenclaw | pure-blood | 20 y.o.Обладатель целой коллекции кузенов и кузин, состоит в близком родстве с Поттерами и в дальнем - практически со всеми чистокровными семьями магической Британии.
- У Фреда было совершенно обыкновенное детство. Их семейству, слава Мерлину, не приходилось ни побираться, ни подтираться золотой туалетной бумагой, так что в любом случае маленькое рыжее чудовище получало все материальные блага, которые требуются любому среднестатистическому ребенку. Разумеется, если ты Уизли, то не обходится и без изрядной доли сюсюканий со стороны всей твоей многочисленной родни. Сюсюканья продолжаются ровно до тех пор, пока все не поймут, что уровень шкодливости у тебя зашкаливает. После этого часто приглашать в гости именно вашу семью желание отпадает. Только родителям с ним надо было еще жить. Миссис Уизли рвала на себе волосы, а Джордж, как типичный счастливый папаша, был в восторге. Он постоянно возился с сыном, прикрывал его перед матерью и тайно поощрял все шалости.
- Фред был везде, и к тому же имел совершенно идиотскую детскую привычку – тянуть все в рот. Закончилось это трехнедельным отпуском в Мунго, после посещения мастерской Джорджа, где малыш Фредди попотчевался отменным обедом в виде почти половины котла экспериментального зелья.
- Кроме того, что постоянно был занят порчей домашнего имущества, Фред еще и портил беззаботное детство младшей сестре. Набросать ей жуков в тарелку; завязать все ленты для волос в один большой узел; рассказать, что ее завели только для того, чтобы вырастить и скормить чупакабре, живущей на чердаке; пугать, выскакивая из-за угла, как минимум два раза в день; все это считалось вполне себе милыми безобидными розыгрышами, без которых Роксане, по мнению Фреда, жилось бы чересчур скучно. Это продолжалось довольно долго, пока Фред не вырос, и ему самому это не наскучило.
- За всем этим ярким наполнением его тогдашней жизни первый всплеск магии произошел вполне себе незаметно. Ну, в сравнении со всем остальным безобразием, что он творил. Начитавшись книг о драконах, он как-то спалил клумбу с цветами на заднем дворе. Мать, конечно, ругалась, но он зато еще неделю рассказывал соседским мальчишкам, что он дракон, проклятый на жизнь в теле человека. Пироман в конечном итоге из него вышел хреновый, и история быстро забылась.
- В детстве все казалось таким живым и ярким. А потом он вырос и перестал смотреть на вещи сквозь пальцы. Осознал то, что раньше не бросалось ему в глаза. Анджелина изменяет Джорджу с тех пор, как Фреду исполнилось семь, но при этом ни у кого, включая ее саму, и мысли не возникнет о том, что она может уйти из семьи. В их маленьком мирке все к этому привыкли, это нормально. Наикрупнейшая ссора – это поспорить о цвете новых штор на кухне. А то, что Фред блевал полночи в туалете, надравшись каким-то маггловским дешевым дерьмом, – нормально. За завтраком никто и слова против не скажет, хотя мать может порываться полечить его каким-нибудь зельем. Они все вроде как любят друг друга, просто не шибко стремятся принимать участие в жизни семьи, по крайней мере Фреду так кажется.
- Отец давно начал разговаривать сам с собой. Фред может, конечно, говорить с ним, но не исключено, что услышит в ответ что-то вроде «а помнишь лицо МакГонагалл, когда мы…?». Фред, естественно, не помнит. Он ведь не тот Фред. «Ага, пап» - пробубнит и, похлопав отца по плечу, уйдет заниматься своими делами. Он бесится до дрожи в руках, когда его сравнивают с его мифическим дядей. И задается вопросом: когда, черт возьми, все поймут, что он самостоятельная личность, и совершенно не обязательно идти по чьим-то там гребаным стопам? Именно поэтому, в старшей школе Фред практически терпеть не мог торговую сеть отца. Джордж постоянно пропадал в своей мастерской, просто сидел там и выдумывал всякое волшебное дерьмо, от которого все в восторге. Фред не понимал, как ему это удается. В глубине души он хотел проводить больше времени с отцом, как в детстве, и тихо ненавидел все, что этому мешало.
- В Хогвартсе Фред видел свои плюсы и минусы. С одной стороны, не так уж там и скучно, с другой - нужно изворачиваться, чтобы заниматься тем, чем хочется. Травологию вот, например, он бы в глаза не видел. Все эти травки для него выглядят, как одна. Если бы на зельеварении все ингредиенты не были бы подписаны, он бы и там лажал по полной. Рыжий терпеть не мог зубрить. Он всегда запоминает все выборочно, и этого ему вполне хватает. Память у него все же хорошая.
Корме того, он еще был членом Дуэльного клуба, а его судьба в школьной квиддичной команде была весьма нестабильна. Изначально он проходил отбор на позицию охотника, в итоге получил место на скамейке запасных, а потом стал загонщиком. На пятом курсе был на грани вылета из команды за то, что, разозлившись, чуть не отлупил битой соперника из другой команды. В наказание просидел два последующих матча на скамейке запасных, пока капитан не понял, что загонщик из Фреда все же вполне себе ничего в сравнении с остальными, а сам рыжий клялся, что будет держать себя в руках.
Несмотря на свою чистокровность, он всегда достаточно много времени проводил в маггловской части Лондона, поэтому всегда хотя бы смутно, но понимал - что из себя представляют и принцип работы практически всех неволшебных "штучек" типа маггловской техники. Когда во время 6 курса его обучения в школе появился факультатив Техномагии, Фред долго не думал, прежде, чем туда записаться. Техномагия его захватила и довольно скоро его увлечение принесло свои плоды. Над эскизами своего техномагического дракона он начал работать летом после 6 курса, а в следующем учебном году с помощью преподавателя сконструировал полноценную модель и назвал ее "Ходор". Ходор вел себя больше как собака, летал через раз и кашлял блестками вместо того, чтобы изрыгать пламя, но Фред над этим работал до самого окончания школы.
- За пару месяцев до окончания школы Фред почувствовал себя в тупике. История со срывом после квиддичного матча на 5 курсе оказалась предвестницей проблем похуже. Вспышки беспричинной агрессии и срывы продолжались, все вышло из-под контроля настолько, что Фред начал перманентно бояться причинить вред и членам своей семьи, и парню, и друзьям, и всем окружающим. За последние два года его отношения с семьей дошли до прилюдного осуждения на семейных сборищах его грубого и развязного поведения. И если от семьи за эти два года он уже достаточно отдалился, то с парнем и друзьями все обстояло сложнее. К тому же приходилось решать, что делать после окончания школы. Отец постоянно предлагал ему работу во "Вредилках", Фред постоянно отказывался. Он решил, что принципиально никогда не будет работать на отца и на его чертову сеть.
В итоге, рыжий сделал так, как делать не надо: психанул, забросил "Ходора" и сразу после выпуска укатил "смотреть на мир", никому, кроме Авеля, своего парня, об этом не сообщив. В своем кругосветном путешествии он отрывался как никогда, но спустя год все же вернулся обратно в Англию.
- Внезапно оказалось, что ни хрена не делать, конечно, весело, но скучно. Поступление в Высшую Школу Техномагии оказалось как раз кстати, и так Фред снова стал студентом. За следующие два года он успел: съехаться с парнем; успешно окончить два курса Школы; выяснить, что он оказывается хорош в робототехнике; опубликовать пару статей в "Трансфигурации сегодня" в соавторстве с одним из профессоров Школы; решить, что он - идиот, и пора начать налаживать отношения с семьей; сделать первые шаги к сотрудничеству с сетью отца; записаться к колдопсихологу в Мунго и начать решать проблему со вспышками агрессии. В общем, пытается, как может, привести свою жизнь в порядок и нигде не проебаться. Получается местами даже не плохо.
- Он привык жить одним днем и не жалеть о своих поступках. Живем ведь один раз, все дела.
Именно под этим девизом обычно вытворяется куча всякой совершенно идиотской херни. Периодически на спор. Фред не задумывается ни над моральной стороной своих действий, ни о последствиях. Прежде всего - его это мало волнует. Не то чтобы его совершенно не интересовало мнение окружающих, но даже если его поведение не одобряется большинством, он сделает по-своему.
Фред никогда не сказал бы, что у него много друзей. Большинство окружающих его людей он считает максимум хорошими знакомыми, а уж как они к нему относятся, это их личное дело.
Уизли привык к тому, что ничего в этой жизни он не получит на блюдечке с голубой каемочкой, всего приходится добиваться самому, не рассчитывая на чью-то помощь. Самостоятельность и целеустремленность по жизни очень помогают.
Фред считает, что может выкрутиться из любой ситуации, ловкости в этом плане или харизмы ему не занимать. Чувством юмора и желанием развлечься его природа тоже не обделила. Рыжий пребывает в святой уверенности, что ему в любом случае нечего терять. Чувство самосохранения срабатывает только тогда, когда дуло уже приставлено к виску. До поры до времени он считает, что не боится никого и ничего, но это только самомнение. Уизли просто никогда не покажет своих страхов, хотя бы потому, что не желает казаться уязвимым. Он безрассуден и может полезть на рожон, но в опасной ситуации способен хладнокровно мыслить и быстро принимать решения (не обязательно верные), паника - удовольствие с летальным исходом.
Ему свойственны частые смены настроения, и большинство своих действий он совершает как раз в зависимости от того, в каком расположении духа находится. Фред в принципе отличается непостоянством практически во всех аспектах своей жизни. Рыжий абсолютно не аккуратен, вокруг него постоянно царит хаос, но при всем при этом он точно знает: что и где в этом хаосе находится. Особенно сильно бесится, если кто-то начинает рыться в его мастерской, а уж если там убраться - можно пробудить в нем внутреннего дракона.
Терпеть не может, когда кто-то начинает его контролировать или читать нотации. Он трясется над своей свободой и думает, что ни на что ее не променяет. Фред не любит обременять себя обязательствами, практически никогда не дает обещаний, но если вы чудом получили его "слово", то будьте уверены, что он его сдержит.
Ему одинаково комфортно как в большой компании, так и наедине с самим собой. Если встретить его вне большого скопления людей, то можно застать чуть более серьезную и менее саркастичную версию Фреда, хотя он может и предпочесть хорошую книгу или копошение в мастерской обществу того или иного человека. Да, Фред любит читать, а по виду и не скажешь.
Он может пытаться найти общий язык с любым, проблема в том, что не все хотят общаться с ним. Ну, что сказать? По мнению рыжего, это их упущение.
Он не завистлив, но иногда может быть не в меру жесток. Ему сложно остановиться, сложно сказать себе "стоп" и отступить. Порой даже никчемный спор может привести к внезапной вспышке агрессии, и закончится все тем, что рыжего, размахивающего кулаками, будут пытаться отодрать от оппонента. Самое страшное в том, что он сам не уверен - не будь кого-то рядом, что помешает ему кого-то покалечить или сотворить чего похуже? Что, если когда-нибудь его вовремя не остановят? Теперь эти вопросы он обсуждает на сеансах со своим колдопсихологом.
Не особо мстителен, хотя все зависит от ситуации. Временами бывает слишком груб и совершенно не следит за языком, но точно знает, когда ему стоит сказать правду, а когда можно и солгать, в зависимости от того, выгодно ли ему это или нет. Вообще большинство его поступков обусловлены выгодой, которую он с них получил. Такая вещь как совесть приходит к нему только временами, так что иногда он может и извиниться, но это если вам повезет.
Он не всегда ценит то, что имеет, но это правило касается только нематериальных вещей. Любит прикидываться гордым до невозможности.
- У Фреда есть тонкий белый шрам на правом предплечье. В детстве он порезался большим осколком стекла, когда случайно разбил зеркало в своей комнате. Обладатель россыпи веснушек по всему телу и рыжих волос, которые он обожает почти также сильно, как свои техномагические прибамбасы. На левом предплечье магическое тату - валлийский зеленый дракон, который дышит огнем, если погладить его по хвосту.
|
|
|
|
КУДА СЛАТЬ СОВУ?
посмотри, как моё возвращение стало тобой,
как желание греться морозит тела изнутри,
заставляя шагать наугад. а еще посмотри,
как я снова почувствую холод потерянных дней,
впрочем, времени нет.
я нашел кое-что поважней.
Хлоп. Перед одиннадцатым домом магического квартала внезапно материализуется темная фигура. Бессменный черный плащ, рыжие волосы, дорожная сумка и выдохнутое облачко пара, клубящееся в воздухе. Фред Уизли. Велкам хоум.
Двухэтажный "хоум" на него давит как-то слегка осуждающе, но Фред это скорее всего сам себе придумал. Он стоит, оглядывая дом и подумывая, что краску пора обновить, хотя какой там обновить, все и так замечательно. Все еще сам себе придумывает, да. Снова выдохнув, выпускает еще одну порцию пара, быстрым шагом идет ко входу, чуть ли не взлетает по ступеням крыльца одним огромным размахом своих ходулей, подносит покрасневшие пальцы к дверной ручке, задерживается на пару секунд и в итоге лезет в карман за пачкой сигарет. Разворачивается резче, чем мог бы, с глухим стуком сумка приземляется на потертые доски крыльца, а рядом с ней и сам Фред. Наверное, это было достаточно громко, так, что мама могла услышать или Рокс, и кто-нибудь из них, может быть, даже выглянет, чтобы проверить в чем дело, и найдет на пороге сгорбившегося блудного сына/брата. Никто не вышел, пока Уизли ковырялся в пачке, пока прикуривал и делал первую затяжку. Никто не вышел даже на третьей, и рыжий выдохнул как-то спокойнее. Только сейчас он начал рассматривать разворачивающуюся прямо прямо перед ним родную улицу. Соседские дети из дома напротив вели бой, перекидываясь заколдованными снежками. Снега то особо и не было, на подъездной дорожке и газоне возле дома было что-то присыпано, но сквозь белую пыль все еще проглядывала трава. Всегда можно было наколдовать сугробы, но, наверное, у его семейства руки не дошли. Фред прижал бычок к ступеньке, наблюдая за тем, как тухнет огонек и оставляет за собой черное пятнышко. Вот почти такое же пятнище, как Фред на семейном древе. Рыжий достает палочку и уничтожает по очереди сначала бычок, а потом и след, который тот оставил. Сегодня можно было и не засирать порог собственного дома чем-то, кроме себя любимого. А собственного ли?
Фред решает еще немного посидеть. Он блять даже не знает, какого черта здесь расселся вместо того, чтобы войти внутрь, потискать Рокс, заколдовать елочные игрушки летать вокруг ее головы, доводя до тошноты, поменять все записки на подарках местами, испортить какое-нибудь рождественское блюдо, накидав в него старинных экспонатов из забастовочных завтраков под чутким руководством отца, пока мать не видит. В общем, вместо того, чтобы вести себя как обычно в обычное домашнее Рождество. Наверное, потому, что полгода назад он сбежал из этого самого дома, а теперь, сидя на крыльце, потакал себе в нелепой боязни того, что его там давно никто не ждет. Или что там давно все кардинально изменилось. Глупо до невозможности, ведь прошло всего полгода, а Фреду почему-то казалось - лет сто. Кажется, путешествуя, он нажил себе дурную привычку - слишком много думать. Хотя это утверждение довольно сомнительно, учитывая чем конкретно он занимался бОльшую часть этого путешествия. Собственно, тем же самым, чем и дома, - саморазрушением (как любила называть это бабушка). Главное было весело практически всегда, когда он отвлекал себя, заставлял забывать о причине, по которой покинул старушку Англию. Кстати говоря, хорошо, что он покинул ее будучи совершеннолетним и по маггловским меркам тоже. Ему нравилось передвигаться по Европе поездами, автобусами и самолетами, а не через камины или порталы. Была в этом какая-то особенная прелесть. Вот после Рождества надо будет рвануть в Америку, таскаться по барам волшебников и иногда рисковать, балуясь конфундусом в маггловских. Магглы в Америке, может, слишком суровы: не могут продать ему свое пойло, когда маги могли этим заниматься без зазрения совести еще год назад. Совершеннолетие в семнадцать, как будто волшебники взрослеют раньше или живут дольше или что-то вроде того. Фред, собственно, никогда не жаловался.
Левой рукой он неосознанно ковыряет щепку в деревянной ступени, на которой сидит, пока не загоняет под кожу занозу. Шипит и при помощи все той же палочки избавляется и от занозы тоже. Ладно, это уже точно был знак: пора прекращать морозить задницу. Ухватившись за перила, Уизли тянет себя вверх и поднимается на ноги, оттряхивает задубевшее мягкое место и наклоняется, чтобы захватить сумку. Попытка вторая. Надо уже собрать свое дерьмо в кучу и войти. Это не Нора в конце то концов. Взгляд почему-то цепляется за красный бантик на рождественском венке, когда Фред поворачивает ручку и толкает дверь. Он все еще смотрит на бантик, а не на внутренности дома, когда заходит. Отрывает от него глаза, только когда понимает, что пора бы закрыть дверь. Дома тепло, а с улицы сквозит. Он непривычно тихонько прикрывает ее за собой и замирает в прихожей.
Абсолютно ничего не изменилось. Все та же лестница на второй этаж, покосившаяся рамка с их с Рокс детской фотографией, а на полу возле входа в гостиную валяется какая-то фиолетовая штуковина из ассортимента "Вредилок". Здесь правда очень тепло, поэтому Фред распахивает плащ и опускает сумку на пол. С кухни доносится запах чего-то вкусного и чьи-то голоса. Еще немного подумав, в особенности о том, насколько глупо топтаться тут на пороге, Фред скидывает ботинки и поворачивается к шкафу, чтобы оставить там плащ. Пока он выпутывается из рукава, решает все-таки известить родственничков, что его разгильдяйское величество прибыло. - Угадайте, кто приперся, чтобы испортить вам Рождество - в бодро издевательской манере кричит Уизли, запихивая, наконец, плащ в шкаф и обращая внимание на еще один незнакомый. Сильвер что ли тоже здесь?
Закрыв шкаф, он делает шаг в сторону гостиной и снова останавливается. Ну как можно было за последние полчаса пройти настолько короткое расстояние от калитки до прихожей на своих настолько длинных ногах? На этот раз его тормознуло еще более неожиданное, чем его собственное, появление в этом доме Авеля Делакура. Может быть, неожиданное только для Фреда. Уизли моргнул на всякий случай, чтобы убедиться в том, что ему ничего не приглючилось. Молчание затягивалось, пока Уизли пялился и почесывал щеку с отросшей щетиной. - Эээ... Привет? - он выдает больше с какой-то вопросительной интонацией и снова замолкает, потому что не знает, что должен сказать. Окей, вот именно такие изменения он здесь и боялся обнаружить. Велкам хоум, Фред Уизли.